По воскресеньям традиционно отдыхаем от информационной текучки и вспоминаем интересных людей. Которых больше не делают.
“Самый хороший способ испортить отношения – это начать выяснять их”, – сказал как-то Уинстон Черчилль, который родился в 30 ноября 1874 года. Вообще, 30 ноября – день особый и ничего страшного, что сегодня 17 декабря: тот случай, когда ложка дорога не только к обеду. Дело в том, что помимо Черчилля, в этот день родились еще как минимум три гения – Андреа Палладио (1508), Джонатан Свифт (1667) и Марк Твен (1835). О Палладио я рассказывал, когда ездил в Венецию и Виченцу, к Свифту и так возвращаюсь постоянно, поэтому сегодня по чуть-чуть о двоих других. Закончу Твеном, а начал, видите, с Черчилля – даже не знаю, почему. Быть может потому, что урывками смотрю сериал “Корона”, посвященный правлению королевы Великобритании Елизаветы Второй. Роль Черчилля там блестяще играет американский Джигарханян (я имею в виду количество сыгранных ролей) Джон Литгоу. Забавно, что за двадцать лет до “Короны” Литгоу сыграл Франклина Делано Рузвельта в картине “Когда рычали львы”, а потом и Сталина в фильме “Оверлорд” – о событиях конференции в Тегеране в 1943-м (кстати, проходившей приблизительно как раз в это время 80 лет назад, с 28 ноября по 1 декабря, а вообще “Оверлорд” – это общее название Нормандской операции, которая, в свою очередь, была разделена на две фазы – “Нептун”, собственно высадка союзников на пляжи Нормандии, и “Кобра” – прорыв и освобождение Франции). Таким образом Литгоу представил в своем творчестве всех троих участников сего исторического собрания.
Вообще, ни об одном из героев, родившихся 30 ноября, в двух словах не расскажешь, а наш формат не предполагает подробностей. Поэтому просто: Черчилль – это глыба. Согласно опросу BBC он был признан величайшим британцем в истории. Выдающийся политик, одаренный журналист и писатель (между прочим, лауреат Нобелевской премии по литературе), а еще художник и остроумнейший человек. Когда Нэнси Астор, первая женщина-депутат Палаты общин (которую Черчилль терпеть не мог по двум равновеликим для него причинам: из-за того, что она требовала мира с Гитлером “на любых условиях” и её агрессивной борьбы с алкоголем), сказала ему: “Если бы я была вашей женой, я положила бы яд в ваш чай”, Черчилль отреагировал мгновенно: “Бог мой, клянусь, что если бы были моей женой, я бы его сразу же выпил”. Когда корреспонденты, встречавшие его в аэропорту после возвращения из Тегерана, попросили его хотя бы одним предложением описать конференцию, премьер остановился и сказал: “Одним не могу. Могу тремя. По одну сторону от меня сидел, раскинув лапы, громадный русский медведь. А по другую – огромный американский буйвол. А между ними затаился бедный, маленький английский ослик, но только он, один из всех, знал дорогу домой”.
Но лично мне больше нравится знаменитая история, приключившаяся во время встречи Сталина, Рузвельта и Черчилля в Ялте зимой 45-го и не могу отказать себе в удовольствии рассказать снова – в надежде, что не все её знают. Во время переговоров американский президент написал что-то на клочке бумаги и передал Черчиллю. Тот прочитал, прикурил сигару, сжег бумажку в пепельнице, взял другую, нацарапал ответ и передал Рузвельту. Тот прочитал, смял и тоже бросил в пепельницу, стоявшую рядом. Но Рузвельт не курил, поэтому бумажка осталась целой.
Как только высокие стороны вышли из-за стола, охрана Сталина схватила этот смятый листок. Там было написано: “Старый орёл не вылетит из гнезда!”. Ребята работали всю ночь. Что это? Проверили все – Библия, Шекспир, Диккенс, “Алиса”…. Нет. Не покушение ли? Старый орел – это Сталин. Гнездо – дворец в Ливадии. Сменили охрану. Усилили наблюдение. Привели все в полную боевую готовность. Однако никаких неприятных неожиданностей не случилось. Уже после смерти Черчилля тогдашний посол СССР в Великобритании Яков Малик на приёме набрался смелости и спросил Энтони Идена, который находился и в Тегеране и Ялте в качестве министра иностранных дел:
– Вы помните записку, которую написал в Ялте Рузвельт и сжег Черчилль, а потом написал ему: “Старый орел не вылетит из гнезда”. Вы можете объяснить, что имелось в виду?
– Как, – ответил Иден, – разве Сталин никому не сказал? Он спросил об этом у них через Владимира Павлова (переводчик – А.Э.) на следующий же день и они объяснили и все посмеялись. Рузвельт написал Черчиллю, что у него расстегнута ширинка, а Черчилль ответил, чтобы президент не беспокоился…
“Нет, ну а Павлов-то какой молодец!”, – написал в Москву Малик.
Павлов действительно был молодцом. Но ничего удивительного в том, что он оставался нем, как рыба, нет. Инстинкт самосохранения. Он хорошо знал своего босса. На одном из приемов в узком кругу Сталин вдруг заявил: “Господин Черчилль хвалит товарища Павлова. Светлая, говорит, голова у товарища Павлова. Много знает. Не пора ли ей в Сибирь?”. Черчилль сказал: “Я не хвалил товарища Павлова, он иногда ловчит: выбирает более вежливые формулировки, чем те, которыми пользуетесь вы”. Сталин обрадовался: “Тем более”. Все это переводил полумёртвый Павлов, умоляюще глядя на Черчилля. Который сказал, поддразнивая и подражая Сталину: “Впредь мы будем внимательно следить за вами, товарищ Павлов!”. На конференции в той же Ялте одернул Павлова, который хотел что-то взять с обеденного стола: “Мы сюда не кушать приехали, товарищ Павлов!”. Как-то после окончания одной из встреч с Черчиллем Сталин подозвал переводчика и сказал: “Владимир Николаевич, а теперь без шуток… Мне кажется, что вы неправильно перевели то, что сказал Черчилль”. Профессиональная гордость Павлова была задета, и он невольно посмел возразить: “Нет, товарищ Сталин, вы же слышали: переводчик Черчилля Бирс сказал, что я всё правильно перевёл”. В этот момент вошел Берия, подошел к Сталину и спросил: “Ну что, посадим его, наконец?”. – “Тебе бы все сажать да сажать, Лаврентий. Ты всех готов посадить. С кем работать будем?” – ответил Сталин. – “Не бойтесь, товарищ Павлов, переводите пока…”
Ну вот, от Черчилля мы ушли почему-то к Сталину, давайте все-таки к Твену. Его называют первым по-настоящему американским писателем. Вообще, почему “называют”, мы знаем, кто именно его так назвал – Фолкнер. Правда, об этом в Америке мало кто знает. Да и о Твене, согласно опросам восьмилетней, правда, давности, осведомлены лишь 6,6 процентоав опрошенных сограждан (хорошо, их о Фолкнере не спрашивали). Я не думаю, что за восемь лет эта цифра возросла, полагаю, что она уже ниже.
Родился Марк Твен Сэмюэлом Ленгхорном Клеменсом в семи часах езды от нас – в городке Флорида (Миссури). С 18 лет скитался по стране, был лоцманом на Миссисипи (кстати, Клеменс писал, что псевдоним Марк Твен был взят им в юности как из терминов речной навигации: выкрик “марк твен” (mark twain, “метка двойка”) означал, что согласно отметке на лотлайне достигнута минимальная глубина, пригодная для прохождения речных судов – 2 морские сажени (3,7 м). Потом он уехал на Дальний Запад, работал старателем на рудниках Невады и золотоискателем в Калифорнии. В 30 лет отправился в Европу и Палестину, посылая с дороги юмористические репортажи. Широкую известность получил рассказ “Знаменитая скачущая лягушка из Калавераса”. Затем посетил Францию, Италию, Грецию, Турцию, Россию и ещё раз Святую Землю, а по возвращении через четыре года издал сборник “Простаки за границей”, который имел громадный успех. В 40 лет написал великую книгу “Приключения Тома Сойера”, в 50 издал продолжение – “Приключения Гекльберри Финна”, и именно эту книгу считал своей высшей творческой удачей. Я не знаю, слышал ли родившийся под Чикаго Эрнест Хемингуэй фразу французского критика Эжена Мельхиора де Вогю, который долго жил в Петербурге и пивал со многими великими писателями – “Все они вышли из гоголевской “Шинели” (она почему-то приписывается Достоевскому и в “приписке” местоимение “они” заменено на “мы”), но он буквально повторил эту фразу: “Все современные американские писатели вышли из “Приключений Гекльберри Финна”.
Потом были “Принц и нищий”, “Янки при дворе короля Артура”, “Рассказ собаки”, “Письма с Земли”. А сейчас – наугад, из россыпи твеновских афоризмов: “12 октября – день открытия Америки. Замечательно, что Америку открыли, но было бы куда более замечательно, если бы Колумб проплыл мимо”. “Бог создал человека, потому что разочаровался в обезьяне. После этого он отказался от дальнейших экспериментов”. “Мне часто кажется, что лучше бы Ной и его команда опоздали на свой ковчег”. “Лучше быть молодым навозным жуком, чем старой райской птицей”. “Если бы и Змей был запретным, Адам бы и его съел”. “Если бы все люди думали одинаково, никто тогда не играл бы на скачках”. “Если бы желание убить и возможность убить всегда совпадали, кто из нас избежал бы виселицы?”. “Лучше молчать и показаться дураком, чем заговорить и развеять все сомнения”. “Человек – это единственное животное, которое краснеет или, при определенных обстоятельствах, должно краснеть”. “Дружба – это такое святое, сладостное, прочное и постоянное чувство, что его можно сохранить на всю жизнь, если только не пытаться просить денег взаймы”…
Жил Марк Твен широко, любил выпить, покурить и закусить, счет деньгам не вёл. В 60 в силу финансовых затруднений был вынужден предпринять кругосветное путешествие с чтением публичных лекций, чтобы выплатить долги. Умер он в 1910-м году в Раддинге (Коннектикут). На небе, как и при его рождении, сияла комета Галлея. Которая, кстати, возвращается: на прошлой неделе она прошла самую удалённую от Земли точку своей орбиты и в 2061 году появится в небе над… Чуть было не написал – “нами”. Короче, желаю всем увидеть. Я уже видел, в 1986-м, на Красной Пресне, в обсерватории МГУ. Ничего, кстати, особенного… Это просто самая разрекламированная комета из всех других комет, потому что стала первой, для которой определили эллиптическую орбиту и установили периодичность возвращения. И это Эдмунду Галлею помог сделать Исаак Ньютон. И без скандалов и судов там не обошлось. Но это – совершенно другая история.
Александр Этман.