Конечно, все зависит от восприятия. Как писал Ильф, “легковерные французы думают, что при трех градусах мороза уже нужно замерзать – и действительно замерзают!”. Но сегодня я говорю не о гипотетических представлениях и надумываниях, а о реальной реакции на неожиданно сложившуюся ситуацию.
Не все адекватно ведут себя при таких обстоятельствах. Например, знаете, что в свое время сделал мой коллега на Конгрессе русской прессы в Сочи, когда миловидная брюнетка за нашими столом, глядя на него вызывающе наглым взглядом, спросила: “А вы весь такой волосатый или только ноздри?”. Не все журналисты в пьяном виде – хамы и забияки. Он ушел в санаторий “Русь” (первоначально – Дом отдыха Народного Комиссариата пищевой промышленности СССР, позднее – “Санаторий Управления делами ЦК КПСС имени Ленина, ныне – Федеральное Государственное Унитарное предприятие “Санаторий “Русь” Управления делами Президента Российской Федерации). Он ушел и вскоре вернулся с подстриженными ноздрями. Неважно, что двигало им – нежелание портить вечер для всей компании, литр высококачественной “Изабеллы”, влечение к брюнетке, хорошее воспитание, врожденная снисходительность… Важно, что он ушел и вернулся… с носом. И брюнетка растаяла от неожиданности в набежавшем закате, а потом, в ночной темноте с той стороны, где сидели они, был слышен только стук лбов (оба оказались дальнозорки).
А в Париже вчера в заключительном матче группового турнира футбольной Лиги чемпионов встречались “Пари Сен-Жермен” и “Истанбул Башакшехир”, чемпион Турции и, как его еще называют, “клуб Эрдогана”, потому что главный человек страны его опекает. Эрдоган постоянно ссорится с французом Макроном. Эрдогану не нравится, что Макрон расстроился из-за того, что учителю-французу, который показывал детям карикатуры на пророка из журнала “Charlie Hebdo” как пример свободы слова, отрезали голову и обвинил в этом “идеологический ислам” и “исламский терроризм”. Потом турецкому президенту не понравилось, что Макрон расстроился также из-за итогов карабахского конфликта и предложил французскому президенту отдать армянам часть своей территории. Короче, к матчу любимой команды Эрдогана и главной командой Франции стороны подошли немного взвинченными.
На 13-й минуте в центре поля произошла чисто игровая заварушка. Ассистент тренера турецкого клуба Пьер Вебо что-то крикнул со скамейки. Резервный арбитр попытался успокоить его, но Вебо огрызнулся. Обычное дело: в футболе такое происходит в каждом матче. Не почти в каждом, а в каждом! Но перепалка между Вебо и резервным судьей румыном Себастьяном Колцеску продолжилась и на нее обратил внимание главный арбитр матча Овидиу Хацеган. Он подошел к ссорящимся и, естественно, спросил у своего соотечественника и члена судейской бригады, что, собственно, произошло. И господин Колцеску, разволновавшись, ответил ему по-румынски (хотя судья ФИФА должен владеть английским и использовать его во время матча): “Вот этот черный парень…” и описал происшедшее. По-румынски фраза “вот этот черный парень” (я вчера специально справился у надежных, равнодушных к футболу румын) звучит так: “Tipul acesta negru…”
Пьер Вебо воспринял эту фразу плохо. Он взорвался. Было отчетливо слышно: “Ты назвал меня ……, сукин сын?”, “Ты долбаный расист!”, “Ты назвал меня ……”
Сбежались все! И через некоторое время турки объявили, что в знак протеста против расизма судей из Румынии они продолжать матч не собираются. И ушли. И французы тоже ушли. Судьи немного потоптались и тоже отправились в подтрибунное помещение стадиона “Парк де Пренс”. Через час было объявлено, что матч перенесен, через три – что он будет сыгран завтра (то есть, сегодня) и что румынские судьи из-за расистских высказываний резервного арбитра отстранены, а их заменит кристальная в этом отношении нидерландско-польская бригада, для которой лозунг УЕФА “Скажи “нет” расизму” – не пустой звук.
Тут самое время напомнить, что я – категорически против расизма. Против любого. Я считаю, что расизм – это отвратительно и мы должны учиться ненавидеть друг друга на строго индивидуальной основе, потому что, как говорил Бродский, “расизм – это лишь одна из форм мизантропии”.
Румын Колцеску назвал Вебо “черным парнем”. Просто по-румынски слово “черный” звучит так, как оно звучит. И Пьер Вебо – действительно черный парень, отличный в прошлом футболист, нападающий сборной сборной Камеруна, который три сезона отыграл в Уругвае, а потом 11 – в Испании, прежде чем пришвартоваться в Турции. Вы хотите сказать, что человек, тринадцать лет отыгравший в испаноязычных странах, не знал, что слово на “н” и на испанском означает “черный”? Разница между румынским и испанским – лишь в окончании. В первом “у”, во втором – “о”.
Я Колцеску, конечно, не знаю. Может, он действительно говнюк и не соблюдает заповеди. Это его личное дело. Но называть его расистом нельзя, это – несправедливо. Он виноват лишь в том, что растерялся и перешел с английского на родной язык, объясняя причину пустячного технического конфликта главному арбитру. Просто мы живем во времена подмены понятий – когда определенное событие, действие, вырванная из контеста фраза или – как вчера в Париже – очевидный лингвистический казус становится способом манипуляции и представляется в искаженной форме, выгодной манипулятору.
Расизм, конечно, существует и с ним нужно бороться. И с черным, и с белым, и с расизмами других цветов. А не придумывать его на ровном месте.
Кстати, еще немного о спорте, вернее, преклонении атлетами колен при исполнении гимна. Или в положении сидя. Или лежа, как поступают некоторые баскетболисты, делая вид, что растягиваются. Разнообразие поз хорошо в сексе. А гимн нужно слушать стоя. Все эти оскорбляющие флаг жесты, беспричинные истерики, провокации – не борьба с расизмом, это символы, попытка уйти от ответственности одних и рисовка других. И, как всегда, спасибо, Александр Сергеевич: “…Не преклонишь колени ты пред идолом безумной чести, не станешь жертвой злых измен…”